Марксизм и нацизм. Я думаю, что в XX веке человечество имело дело с двумя видами реализованного социализма, – марксистского и нацистского. Теоретиком первого был сын «исторического народа» Карл Маркс, а практиками – «сыны» России Ленин и Сталин; теоретиками и практиками второго были нацисты во главе с Гитлером. Марксов социализм уравнивал всех под передовой класс – пролетариат, нацистский – под «передовую» германскую нацию. Тот и другой уравнивали путем ликвидации «нестандартных». Марксисты отнимали частную собственность у всех, нацисты – только у евреев, которые якобы незаконно завладели богатством всего немецкого народа. Объединяло их не только стремление к «справедливости», общими у них были также чрезвычайная агрессивность, нетерпимость, стремление решить все общественные проблемы скоро и кардинально, «раз и навсегда». Да, они антиподы, но антиподы на принципе уравнивания. Да, они сошлись в смертельной схватке, но это была схватка «братьев по идее».
Маркс – ученый, и его идея разработана более глубоко, она охватывает почти все стороны общественной жизни. Она двухступенчатая: сначала строится социализм, потом коммунизм. Главная проблема, которую при этом приходится решать, – огосударствление собственности. Нацистская идея сделана наспех, хотя философские предпосылки у нее были, это – философия Ницше. Особенность нацистской идеи – она не акцентирует внимание на огосударствлении собственности, но предусматривает взятие частной собственности под строгий государственный контроль. По крайней мере, на первом этапе, до победы над всеми врагами Германии.
На протяжении всей истории правители с помощью интриг, переворотов, революций отнимали друг у друга собственность и власть. И делили их, как делят добычу. Кровь лилась рекой. Частная собственность и власть – «болячка» всех социальных утопистов. Свой вариант преподнес миру и Маркс. И он предложил частную собственность – обобществить, государство – «усыпить». Никому, так никому. У кого-то болит голова? Пусть попросит доктора отрубить ее. Кого-то обуяла маниакальная страсть к женщинам? Пусть доктор его кастрирует. Марксов вариант – отрубить голову, чтобы не болела, – типичный радикализм отчаявшегося ученого
Частная собственность. Ведет она к порабощению и эксплуатации? В неразумно устроенном обществе – ведет. В разумно устроенном обществе – освобождает и кормит. Как и всякий «предмет», произведенный руками и мозгом человека в целях удовлетворения определенной потребности. Частная собственность, в союзе с разумным государственным устройством, способна привести человечество к свободе и благополучию. Это доказали страны Скандинавии, Европы, Северной Америки. С другой стороны, попытка ее тотального обобществления привела в ряде государств к застою экономики и к тирании в политике. Законно встает вопрос: действительно ли истории идет по Марксу?
Марксово предположение о том, что исторический прогресс неизбежно приведет к обобществлению (огосударствлению) собственности на средства производства, является великой натяжкой. Нет такой исторической необходимости. И буржуазия, как главная сила экономического прогресса, имеет не меньше шансов продлить свой век, чем наемные работники. Разумно предположить, что частная собственность и собственность государственная чертят в истории параллельно свои линии, являются своего рода сиамскими близнецами экономической жизни. Они сотрудничают и соперничают, но не разъединяются. Если одна из них умрет, другая последует за ней. Прогресс, думаю, будет заключаться не в отмирании одной из форм собственности, а в изменении форм каждой из них, а также в изменении способов их сотрудничества, способов взаимодействия. И координатором здесь выступает политическая власть.
Я думаю, некорректно сравнивать Маркса с «естествоиспытателем, который ставит вопрос о развитии новой биологической разновидности». С увлекающимся человеком, с фантазером я сравнил бы его. С человеком чрезвычайно обозленным и потерявшим контроль над способностью трезво мыслить я сравнил бы его. Какая логика есть в том, что на шею обществу он решил посадить пролетариат, класс угнетенных? Угнетенный угнетен, и способности его управлять общественными процессами равны нулю. И нуждается он только в обеспеченной жизни, в высокой зарплате. Ясно, что предполагалась подстава, предполагалась специальная партия, которая для достижения своих политических целей решится использовать пролетариат как пушечное мясо. Собственно, в России так и случилось. Какая логика есть в том, что буржуазия – экономически самый активный класс, движитель экономического прогресса – была названа классом паразитов, эксплуататоров, который следует убрать с исторической сцены, физически убрать? Маркс не понял роли буржуазии в общественной жизни, – как не понимает ее обыватель.
Далее. Гражданин без собственности, без частной собственности – существо беззащитное, раб государства. Тем более – раб диктатуры, устанавливающейся на неопределенный срок. Так санкционировалось бесконтрольное насилие, тоже на неопределенный срок. Без тюрем, лагерей, террора здесь не обойтись. Человек «в здравом уме» на создание такой теории не решился бы. Противоречие между трудом и капиталом – нормальное жизненное противоречие. Почему-то диалектика Маркса оно сильно испугало. В современных западных государствах, являясь стимулом экономического развития, это противоречие разрешается без революций и гражданских войн. А эксплуатация есть лишь там, где есть физическое и политическое принуждение к труду. То есть при диктатуре, то есть при социализме. В мире нашлись последователи Маркса, а в России его идеи реализовали такого же типа бесприютные интеллигенты. Люди обиженные, неудачники, ссыльные и тюремщики.
Интересное признание делает Алексей Пригарин в статье «Социализм: спор о прошлом и будущем»: «Как при социализме осуществляется привлечение людей к труду? Да точно так же, как и в эксплуататорских обществах – методом принуждения, причем и внеэкономическим (как при феодализме), и экономическим (как при капитализме). Различны только формы, в которых происходит принуждение. И сколько бы ни прославляли труд, как «дело чести, доблести и геройства», ясно, что принудительный характер труда сохранится до тех пор, пока он не станет жизненной потребностью для подавляющего большинства людей, то есть вплоть до коммунизма». Я нахожу, что грамотный марксист Пригарин правильно понял суть идеологии марксизма, то есть марксистского социализма.
А когда мы придем к коммунизму? Ответ я слышал такой: когда перешагнем линию горизонта. И это был правильный ответ, потому что реализация бредовой идеи (прошу простить за резкое слово) возможна лишь на том свете. А это значит, что при социализме сохраняются все формы принуждения. Забыл способный автор упомянуть лишь о рабовладении, потому что лагеря для политических – это рабовладельческие предприятия. А лагерей по дороге к коммунизму нужно немало, потому что среди интеллигенции, когда ей затыкают рот, в недовольных и протестующих недостатка нет. ГУЛАГа не избежать. Но получается странная вещь: свободный наем на работу к предпринимателю автор называет эксплуатацией, а принудительный труд в лагере, в колхозе, на закрытом предприятии, в секретной конторе он к эксплуатации не относит. Впрочем, объяснение он дает, хотя и неубедительное: каждый гражданин социалистического государства (исключая, вероятно, зэков) будет иметь одну акцию акционерного общества по имени социализм. То есть все будут равны – подметалы и партийные секретари.
«Социализм действительно впервые в истории создает без исключения личную заинтересованность в успехе общества в целом», – еще одна ключевая мысль Алексея Пригарина. Но ведь мы долго жили при социализме! Если бы у граждан был такого рода личный интерес, мы не зашли бы в тупик. Наши бывшие сателлиты и бывшие республики убежали от нас, в частности, потому, что наша экономическая система была малопроизводительной. А вот специально продемонстрированные историей примеры: ГДР и ФРГ, Северная Корея и Южная Корея. В социалистических государствах экономика терпела и терпит крах, а в капиталистических – нормально развивается. Только не надо ссылаться на Китай: там социализм (капитализм) специфический. В Китае господствует прагматическая идеология Дэн Сяопина: неважно, какого цвета кошка, важно, чтобы она ловила мышей.
Какая сила при социализме заставляет работать творческую часть населения? – Главным образом – принуждение. Люди боятся террора, лагеря, потери места службы. Советский режим это продемонстрировал. Королев сидел, Туполев сидел. Многие работали в «шарашках». Был при этом элемент энтузиазма? – Был, конечно. Ведь и рабы на плантации порой работали с огоньком. Какая сила при социализме заставляет работать основную массу народа, т.н. низы? – Нужда: есть захочешь – будешь работать. И петь будешь, и плясать, когда «паек» достаточен и вовремя его получаешь. Люди есть люди. Мощная пропаганда, внедрение «окопной» идеологии, постоянное демонстрирование силы создавали определенный психологический настрой общества, успешно формировали менталитет советского человека, т.н. совка. И настолько преуспели, что и сегодня еще совки плачут о социализме.
«В основе перехода массовой интеллигенции на антисоветские позиции, лежало ущемление ее социально-экономических интересов (разумеется, и политических тоже, но главное – материальных)». Далее автор говорит о средней зарплате ученых, врачей, учителей. Здесь мы имеем дело с типичным пониманием «товарищами» сущности и целей человеческой жизни. На первом месте – материальный интерес, «брюхо». Надо набить народу «брюхо», и все будет ОК! Это и есть марксизм с его теорией: бытие определяет сознание, способ производства материальных благ определяет способ жизни людей, базис определяет надстройку. Автономной мысли нет, мысль – это гриб вырастающий на куче навоза. Каков навоз – таков и гриб. Но вот факт. Грибы растут и просто на земле, просто в лесу. Мысли растут на культуре народа, культуре экономической, политической, научной, художественной. И сама мысль порождает мысль. Советская интеллигенция перешла на антисоветские позиции главным образом потому, что была запрещена свободная мысль. Думать было запрещено, запрещено творить по законам истины, справедливости, добра, красоты. «Ты пиши, но помни, что партия у нас – руководящая и направляющая сила, ты пиши, но в интересах социализма». Классовая идеология стала для интеллигенции концлагерем, Освенцимом.
Неприятное впечатление производит попытка автора оправдать жестокость советского режима. Условия-де такие были, обстоятельства. Отсталость, разруха, враждебное окружение. Необходимость подготовки к войне. Но вот окончилась война, победили. Что было дальше? «Ленинградское дело» – жестоко расправились со своими товарищами. «Дело врачей» – расправились с теми, кто лечил вождей. Дело «Еврейского комитета», борьба с космополитами, расправа с Вавиловым и генетиками. Террор возобновился. После Сталина постоянно велась борьба с т.н. диссидентами – их отправляли в лагеря, в психушки, выгоняли из страны. Вспомним судьбу Солженицына, Сахарова. О чем это говорит? О том, что дело не в обстоятельствах, а в природе политического режима, который вышел из Марксовой теории о диктатуре пролетариата. Преследовали тех, кто думает, кто страдает за страну. Преследовали истинных патриотов и не трогали тех, кто трудится, как скот, за жвачку соломы, ни о чем не думая. Все хорошее, полезное, что было сделано за годы большевистского правления, можно было сделать без надрыва, без репрессий, без жестокостей. Без Марксовой теории и власти бесов.
Алексею Пригарину показалось, что он изобрел новый социализм. «Это будет общество самоуправления трудящихся, сочетающих общественную собственность с политической демократией». Но дело в том, что общественная собственность с политической демократией не сочетается. Даже если мы привлечем Маркса, он скажет: здесь нужен единый для всех план. А план требует единства действий и мыслей. И никакой вольности. И до диктатуры нет и одного шага. Да, социализм – это диктатура в экономике, политике, в культуре. И демократия здесь возможна лишь та, которая существовала в Советской России или в фашистской Германии. А сегодня в известной мере практикуется в Китае. С поклонением вождям, с террором, лагерями, психушками и т.д. Но это не демократия в европейском смысле со всеми правами и свободами человека. Маркс был ослеплен ненавистью к западной цивилизации, ненавистью, порожденной бесконечными преследованиями его народа в Европе. И ему показалось, что он нашел способ, как упразднить национальную неприязнь. Надо превратить всех в пролетариев, у которых нет Родины. Надо сделать пролетариат историческим мессией. И он написал сценарий, в котором есть главный герой, есть главный враг, а также вожди, которые возглавят борьбу.
